Омич Денис Семёнкин обнаружил экспортный «Москвич-408» в гараже, который не открывали 20 лет. Полвека назад эту машину собрали для продажи за рубеж, но она задержалась в Омске. «Москвич» со смешным для своего возраста пробегом новому хозяину удалось выкупить за десять тысяч рублей.
Тот самый гараж
…Очередной удар лома, и тяжёлая воротина с противным скрипом наконец-то поддаётся. Внутри картина из постапокалиптического фильма: под сантиметровым слоем пыли по ступицу вросший в землю «Москвич». Но даже в тот момент стало понятно: его состояние близко к идеальному, особенно учитывая 52-летний возраст машины. Последнюю половину жизни она простояла в гараже, да и до этого ездила немного: на одометре — смешные 18 тысяч километров.
Машина при этом ещё и достаточно редкая — экспортная версия с четырьмя фарами, рычагом коробки передач на руле и цельным передним «диваном». Даже беглый осмотр показал, что всё в этом «Москвиче» оригинальное — вплоть до радиоприёмника. В общем, Денис предложил хозяину машины первую пришедшую на ум цифру в десять тысяч рублей, а тот согласился.
Вызволять машину было непросто
«Капсулу времени» пришлось буквально откапывать — за четверть века машина провалилась в погреб и лежала на порогах. Но это Дениса уже не остановило. И дело не только в том, что машина интересная, — он её… знал с детства.
На этих колёсах почти не ездили, и ездить уже нельзя — растрескались
Этот гараж в конце восьмидесятых поставил себе дедушка Дениса Семёнкина. Но в 93-м его не стало, и гараж начал пустовать. Им разрешили попользоваться соседу, который сразу же поставил туда тот самый «Москвич», доставшийся от отца. Но машиной сосед не пользовался — не было прав и необходимости. Он разрешал маленькому Денису сидеть за рулём 408-го. А потом сосед выкупил гараж, и мальчик перестал там появляться.
Салон — в почти идеальном состоянии, за исключением некоторых пластиковых элементов, которые развалились от времени и перепадов температуры.
Прошло два десятка лет, Денис вырос. Недавно, случайно проходя мимо дедовского гаража, посветил телефоном в щель и изумился — машина по-прежнему стояла на месте!
55 «лошадей» под капотом перед первым запуском нужно как минимум основательно продуть
— Узнал у председателя гаражного кооператива телефон, позвонил. Хозяин гаража, конечно, опешил. Продавать машину он не собирался. Мы с ним встретились, чтобы её осмотреть, но ворота гаража не открывали лет 20 — они попросту вросли в землю сантиметров на десять. Вечером я снарядился, взял друзей, ломы-топоры-кувалды и поехал открывать гараж. Кое-как отдолбили одну дверь — и вот он перед нами. Такого я в своей жизни ещё не видел: машина, не тронутая почти 25 лет, — рассказывает Денис.
«Москвич» не очень хотел покидать свой гараж
Хозяин гаража, конечно, помнил, что у него под замком вроде бы должен стоять «Москвич»… Но нужды в нём не было, мужчина ездил на другой машине. И 408-й с 1995 года так ни разу и не выехал из гаража. Для того чтобы вызволить его сейчас, Денису пришлось воспользоваться услугами эвакуатора. Завести машину он не пытался — даже если получилось бы, пыль и старое масло не сделали бы с двигателем ничего хорошего.
Прошлые владельцы переваривали и подкрашивали заднюю часть кузова, но всё равно для такого возраста машина в очень хорошем состоянии
— Вытянули быстро. К моему удивлению, каждая ступица оказалась в масле, колеса и руль легко крутились. В багажнике я обнаружил кучу оригинальных запчастей и инструмента… А под диваном меня ждал сюрприз. В тряпичном мешке аккуратно лежал знак аварийной остановки 1974 года, который, судя по всему, ни разу не доставали из футляра, деревянная коробочка с сальниками и тюбик литола (техническая смазка. — Прим. ред.) семидесятых годов. Причём производитель — наш родной омский нефтезавод, — рассказывает Денис.
Сиденье отлично сохранилось под чехлом
Омич отыскал и купил «москвичовскую» резину взамен рассыпавшейся старой и начал… разбирать машину. За пятьдесят лет кузов местами всё-таки начал ржаветь. Денис хочет отдать «Москвич» на перекраску и сделать из него машину выходного дня.
— Работы, конечно, много, но я не тороплюсь, — улыбается омич.
